Разочарован в бизнесе, но надежды не потерял

Почему приморский бизнесмен более 10 лет пытается начать, казалось бы, простое, но такое необходимое Дальневосточному региону и его традиционной отрасли производство, но его не слышат ни власти, ни инвесторы

Было это уже в далеком 2005 году. В топливном бизнесе, которым я тогда занимался, всё более отчетливо обозначалась монополизация. Стало ясно, что мелкий бизнес в этой области доживает свой недолгий век. Надо было думать о переориентации интересов. А поскольку меня всегда тянуло на что-то более основательное, я решил наконец-то стать опорой страны - составной частью ее делового фундамента. То есть заняться производством. И обязательно создать в этой области нечто новое. Мал криль, да дорог

В Советском Союзе я работал в прикладной науке – рыбохозяйственном институте Дальнего Востока - ТИНРО (Тихоокеанском научно-исследовательском институте рыбного хозяйства и океанографии). Вот к его руководству я по старой памяти и пришел – с просьбой рассказать о назревших проблемах рыбной отрасли. Из предоставленного перечня я выбрал одну, как мне казалось, наиболее перспективную для исследований и внедрения в хозяйственную практику.

Это проблема освоения промысла и выпуска продукции из углохвостой креветки. В Охотском, Баренцевом морях и в районе Курил существовали практически необлавливаемые, большие запасы мелкой (8-10 см длиной) креветки, именуемой углохвостой. С перспективой возможного изъятия тогда до 3 000 тонн, а сейчас, с открытием новых запасов в районе Сахалина - до 8 000-10 000 тонн.

Также, по данным ТИНРО, при промысле крупных креветок, от 10 до 20 % улова составляла недоросшая молодь. Конечно же, чтобы не «переводить» квоту на нетоварную продукцию, ее выбрасывали за борт – отпускали. Однако сдавленная в трале молодь практически не выживает. Эти, с позволения сказать, «отходы» составляют около 10 000 тонн в год. То есть ежегодно губится огромное количество ценнейшего молодняка!

Поскольку главных потребителей крабов и креветок России (японцев, корейцев и китайцев) мелкий деликатес совершенно тогда не интересовал, как и внутренний рынок России, надо было изыскать другой вариант пищевого использования этого ресурса. Нужно креветку лишь очистить от панциря. Вручную это нерентабельно, а существовавшие за рубежом механизмы были на ту пору весьма дороги и громоздки. Оправданные ожидания

Совместно с представителями науки было сформулировано видение решения данной задачи: создание установки для очистки продукта от панциря. Установка должна была быть компактной, чтобы размещать её не только на береговой базе, но и на креветколове, и обрабатывать продукцию прямо в море. Во-вторых, быть более экономичной в сравнении с существующими образцами. С этими соображениями и была создана научно-производственная фирма «Дальрыбмаш», которая должна была заниматься первым этапом данного проекта - созданием установки.

Дорога от организации исследований до проектирования и создания установки заняла почти три года. После чего созданное оборудование было смонтировано на рыбоконсервном заводе в поселке Преображение, где и прошло первые промышленные испытания. Ожидания оправдались. Была создана уникальная для России установка, которая показала результаты, превосходящие на тот период зарубежные образцы как по энергоемкости, так и компактности, производительности и экономичности.

Предполагалось два варианта внедрения установки в практику. Один - просто реализация установок фирмам, занимающимся промыслом креветок. Второй - создать на базе уже сделанной установки свое производство и разместить оборудование на консервном заводе, заключить договоры с креветколовами на вылов углохвостых креветок и их поставку на «Дальрыбмаш». Далее - очищать креветку от панциря и закатывать полученное мясо в консервы. ГОСТ на такие консервы уже имелся, поскольку попытки закатывать такие консервы предпринимались.

По реализации первого варианта были разосланы коммерческие предложения практически по всем креветочным фирмам дальневосточного бассейна. Заинтересовались три: владивостокская, сахалинская и камчатская. Но грянул экономический кризис 2008 года, а затем 2014 и 2015 гг. И наши покупатели отказались от своих намерений, заявив, что в этих условиях не новое развивать, а старое сохранить бы... Возразить было нечем. И я расширил зону поиска потенциальных покупателей.

Установка была продемонстрирована на целом ряде международных выставок в Китае, Корее и России. Она неизменно привлекала интерес рыбохозяйственных компаний. Похвальные отзывы и желание приобрести ее не исчезали. Но дальше переговоров, иногда тянущихся до года, дело не пошло.

Одновременно я развивал второе направление: создание собственного производства по переработке углохвостой и иной мелкой креветки и выпуск креветочных консервов. Но запустить производство самому мне оказалось уже не по силам. Собственных финансов вместе с вложениями одного инвестора оказалось недостаточно. В связи с высокой стоимостью исходного сырья нужны были немалые оборотные средства. Требовалось от 16 до 32 миллионов рублей в зависимости от выбора варианта скорости развития производства. Анализ также показал, что с уходом с российского рынка украинских производителей консервов из криля образовалась ниша, которую как раз и могли заполнить наши консервы из мелкой креветки. Денег нет, но вы крутитесь

Был создан бизнес-план, показавший быструю окупаемость (2,5-3 года) проекта. Естественно, что проект тоже начал размещаться на выставках и разного рода форумах. Он прошел обкатку на крупнейшей международной платформе GenerationS - корпоративном акселераторе для взаимодействия между технологическими стартапами и крупными российскими и международными командами. Мы прошли во второй этап, вырвавшись из 600 проектов первого этапа. Выдержали конкурс из 230 проектов, представленных на конкурс стартапов под эгидой Сколково в 2014 году. И удостоились по итогу диплома. Правда, без денег. «Вам ничего не надо больше исследовать, – заявила мне комиссия после моего доклада. - Вам нужны деньги на открытие производства. Понятно, что без этого вы не раскрутитесь. Но мы даем финансы только на исследования».

Правда, при этом настоятельно рекомендовали присутствовавшему на форуме директору Фонда развития Дальнего Востока решить проблему финансирования нашего проекта. Но тот, как водится, сколковские рекомендации, естественно, пропустил мимо всех имеющихся у него органов чувств.

Хотя, конечно, я не могу пожаловаться на отсутствие внимания со стороны власти. Оно было. И есть. Проект находится в перечне проектов Инвестиционного агентства Приморского края. После того как мой проект был включен в список проектов ВЭФ-2014 года, через приморское агентство по инвестициям его запросило даже Министерство экономики для включения в перечень проектов России. С 2010 года по 2017-й я перебывал, наверное, на всех международных бизнес-форумах, проходящих во Владивостоке. Было и общение с руководителем департамента рыбного хозяйства и водных биологических ресурсов Приморья в эпоху губернаторства ДАРЬКИНА.

Итог всех общений с властью был один. «Мы даем тебе возможность поиска инвесторов, а вот денег – не дадим. Их нет!» Ну, в этом нас, т.е. мелкий и средний бизнес, убеждать не надо. Может, глуповатых среди нас и хватает, но вот полных дураков нет. В период кризиса 2008 года, думаю, многие из нас были впечатлены тем, как с экрана телевизоров президент укорял наших олигархов, что полученные в их поддержку деньги из резервного фонда, они опять пустили не туда. В чем-то разошлись во мнении с президентом относительно использования этих денег, ну посвоевольничали ребята. Но ведь как раз они-то, являясь частью власти, этими деньгами и распоряжаются. И потому смущенных и виновато выворачивающих карманы олигархов в ответ на укоризны президента нам так и не показали.

Конечно же, наслышаны мы про другие страны, где на новаторские идеи немедленно выделяются немаленькие суммы, что и приводит к их экономическим чудесам. Российские экономические чудеса другого плана. Когда из ничего, без ничего вдруг создается нечто.

А поскольку это курс страны, то ситуация, в которой оказался я, не уникальна. Так, в Приморье с 2002 года существует фирма «Далькорм», которая тоже стартовала, полагаясь лишь на свои скромные финансовые ресурсы. Выпуская корма для рыб и мелких животных по собственноручно разработанным рецептам, она потихоньку набирает обороты, получив за это время помощь от властей дважды в суммах аж до 150 тыс. рублей. Но фирма все-таки уже выпускает продукцию, все время остро нуждаясь в финансах для расширения производства. И вынужденно набирая их у частных кредиторов под очень невыгодные проценты. Поскольку даже взять кредит у государства на льготных условиях крайне трудно. Риск - дело неблагодарное

Смешно даже говорить о развитии новых производств там, где бизнесмен вынужден, как партизан в лесу, ползти со своими начинаниями в поисках ресурсов, нужных для запуска проекта, отбиваясь по пути еще и от наших разнообразных надзорных инстанций. А то еще, как в моем случае, наследники безвременно почившего инвестора будут стремиться вырвать назад потраченные деньги из еще незапущенного проекта.

Конечно, есть и редкие положительные примеры, когда, например, изобретено какое-то чудо-оружие, или во главе нового направления встает внучатый племянник представителей правящего класса России. Просто на основании полученного личного опыта создания нового производства в России и знакомства с людьми, идущими той же жизненной тропой, я пришел к выводу, что такие трудности есть не только прерогатива приморских властей. Это политика государства, не желающего вкладываться в развитие чего-либо нового, имеющего хоть какой-то риск. И пока такая идеология будет править страной, смешно говорить о ее успешном развитии. Потому что развитие, успех, благосостояние невозможны без постоянного внедрения нового. На одном старом, даже очень хорошем, механизме можно ехать какое-то время вровень с другими. А потом неизбежно начнется отставание. Все больше и больше. И тем убедительнее будут звучать доводы тех, кто не хочет напрягаться и сейчас, допуская в экономическую жизнь что-либо новое. Ибо это финансовый риск.

Да, это так! Но сторонники таких подходов умалчивают, что риск этот существенно снижается, если новые проекты оценивают не трясущиеся за свое кресло чинуши, а серьезные профессионалы, которые вдобавок умеют брать на себя ответственность за серьезные решения. И что в результате верного и смелого государственного решения риск этот окупится многократно, ведь повлечет за собой малый, средний, а в перспективе и глобальный экономический прорыв. И вдохновит других на желание рискнуть своими деньгами, временем, силами для создания нового. Для страны и для себя.

Вот и мне хочется верить, что по прочтении этой статьи может найтись инвестор, готовый вложиться в мой проект. Тем более что у него уже обозначилось очень перспективное расширение. Либо вдруг власть решит выйти на уровень практической помощи проекту.

Станислав ТАРАКАНОВ. Газета «Золотой Рог», Владивосток.