«Портовый локдаун» может отправить крупнейшую отрасль Дальнего Востока в нокдаун
По информации Россельхознадзора, китайская сторона не пускает суда для захода в порт в случае, если на упаковке продукции обнаруживают следы коронавируса — они опечатывают груз с последующим решением о его уничтожении. «Ситуация осложняется тем, что основными двумя портами приемки замороженной российской рыбопродукции являются Далянь и Циндао. Поскольку российская сторона не располагает мощностями для хранения мороженой рыбы и ее переработки, эти объемы продукции не представляется возможным сохранить либо реализовать», — рассказали в Россельхознадзоре.
Не нужно быть экспертом от отрасли или великим экономистом, чтобы понять, что это сильнейший удар по всей рыбодобывающий промышленности. Ведь Китай является крупнейшим импортером российской рыбы — по данным 2019 года, на КНР приходится 61% всего рыбного экспорта из РФ — объем превысил 1,09 миллиона тонн, это более 3,2 миллиарда долларов.
Ситуация очень тревожная, ведь эта промысловая экспедиция — важнейшая для множества предприятий, от этого зависят заработки людей, результаты отрасли. Об этом в конце года говорил на заседании совета Ассоциации рыбохозяйственных предприятий Приморья ее президент Георгий Мартынов.
«Портовый локдаун» также вызывает огромное беспокойство на фоне того, что с 1 января традиционно стартовала минтаевая путина в Охотском море — это одна из крупнейших сезонных промысловых путин в мире. В Охотское море на путину вышли свыше 12 тысяч рыбаков на 130 судах. В сутки они вылавливают 8-9 тыс. тонн рыбы. Домой экипажи вернутся только в начале апреля. За это время масштабы добычи обычно достигают миллиона тонн минтая. И тут опять все упирается в КНР: Китай является не только крупным потребителем минтая — здесь расположены мощные рыбоперерабатывающие производства, нацеленные в том числе на дальнейший экспорт продукции. И найти альтернативу таким мощностям сейчас крайне сложно.
Несмотря на то что Росрыболовство накануне озаботилось поиском свободных холодильных мощностей в России, найти то, чего нет, вряд ли возможно. Перераспределить потоки будет проблематично: внутри России не хватит мощностей переработки и хранения, а порты второго крупного импортера — Южной Кореи — уже перегружены. И прежде всего от этой ситуации пострадают дальневосточные компании. В этом уверен президент АРПП Георгий Мартынов.
— Чем чревата нынешняя ситуация?
— Давайте окунемся в язык сухих цифр: в целом по России мы добываем примерно 4,9 миллионов тонн рыбопродукции. Мы полагаем, что по итогам 2020 года будет примерно так. Из них львиную долю добывает Дальний Восток — около 3,5 млн тонн. Примерно 1,7 млн тонн — минтай. Это самый востребованный из водных биологических ресурсов, добываемых в Российской Федерации.
Обычно минтаевая путина делится на два сезона. Нынешний сезон А — январь, февраль, март, иногда он продлевается до 10 апреля, если позволяет промысловая обстановка. По прогнозам, отрасль за это время должна выловить до 1 млн тонн. И вся эта продукция, за исключением объема, который потребляет внутренний рынок, примерно 10-15%, идет на переработку в Китай.
— Росрыболовство провело в этом году первый штаб по минтаевой путине. Основной вопрос — наличие свободных холодильных мощностей в России. Как обстоят дела с ними в Приморье?
— Сегодня китайские порты закрыты, в море уже начались перегрузы готовой к отправке продукции, и это для рыбной отрасли региона — крах. Нам эту рыбу складывать просто некуда. По всей России мы не найдем таких свободных рефрижераторных площадей, что уж говорить о Приморских мощностях? В крае их немногим более 100 тыс., в целом по Дальнему Востоку — 200-250 тыс. холодильников, поэтому складывать нам ее некуда!
— Георгий Геннадьевич, какова позиция Росрыболовства, как ведомство откликается на проблему?
— Сегодня рыбацкая общественность совместно с Росрыболовством обсуждает эти вопросы. Еще в конце года заместитель председателя правительства Виктория Абрамченко поручила Росрыболовству и Россельхознадзору провести с Китаем переговоры для скорейшего урегулирования вопроса открытия портов КНР для российской рыбопродукции. Представители этих ведомств встречались с Послом КНР в России, рассказали о сложившейся ситуации, озвучили позицию Правительства РФ о приемлемом компромиссе по открытию китайских портов для российской рыбы.
— Как мы понимаем, ситуация уже критическая — минтаевая путина началась и идет более двух недель…
— Вы правы. Добыча идет в полном объеме, некоторые суда уже осуществили перегруз на транспортно-рефрижераторный флот, который должен доставить продукцию в порты Китая, однако пока это не представляется возможным. Если этого не произойдет в ближайшие 20 дней, то почти весь рыбопромысловый флот будет простаивать. Полностью забьются холодильные мощности на рыболовецких и транспортных судах, в портах России. В Корею сейчас идут отгрузки, но идут они гораздо медленнее.
— Почему, на ваш взгляд, та рыбопродукция, которая не идет сейчас в Китай, не поступает на внутренний рынок?
— Выскажу свою личную позицию. В сложившейся ситуации виновата в том числе и Федеральная антимонопольная служба. Это ведомство призвано развивать внутренний рынок, предпринимать усилия по его снабжению, в том числе и рыбопродукцией. Однако этого не происходит. К примеру, предыдущее руководство в лице Игоря Артемьева всегда выступало за распределение водных биоресурсов через аукционы. Получается, что ставились во главу угла распределение и продажа ресурсов в воде, но никогда ФАС не ставила себе задачу развивать конкуренцию на основе реализации готовой продукции на внутреннем рынке России. Мы не раз говорили на различных уровнях, что ФАС занимается не теми вопросами и самоуклоняется от непосредственных задач и целей.
Кроме того, президент РФ несколько лет назад дал четкое поручение о строительстве рыбоперерабатывающего кластера на Дальнем Востоке России со складскими холодильными мощностями. Поручение президента до сих пор не выполнено.
Кроме того, мы говорим о стимулировании наших портов по строительству рефрижераторных помещений. Притчей во языцех стала долгая передача в аренду на 49 лет портовым предприятиям гидротехнических сооружений — так называемых причальных стенок. Причалы находятся в госсобственности, управление которой делегировано Федеральному государственному унитарному предприятию «Нацрыбресурс». В течение многих лет мы согласовывали с ним процесс передачи, и хочу подчеркнуть, что это стало возможным только после вмешательства президента страны.
Но тут возникла другая проблема: объективно, стоимость аренды причальных стенок абсолютно некорректна, она завышена. Мы считаем, что эта плата должна снизиться в разы. А высвобожденные деньги, которые сегодня идут в «Нацрыбресурс», порты должны пустить на обновление инфраструктуры, в том числе на строительство холодильников.
Более того, нашим портам сегодня необходима дополнительная господдержка, гарантии того, что у построенных мощностей будет работа. Здесь как раз и нужны усилия по увеличению поставки продукции на внутренний рынок. Мы считаем, что российская рыба, в том числе минтай, должна поставляться производителями в госструктуры: российскую армию, образовательные и медицинские учреждения и так далее. Для этого в государстве должен быть сформирован госзаказ. Наши расчеты показывают, что если заключить подобные контракты между рыбаками и ведомствами, то мы сможем реализовывать до 700 тыс. тонн в год внутри страны.
Если бы такие контракты существовали, то сейчас проблемы с закрытием китайских портов просто не было бы. К сожалению, такая задача перед ФАС не стоит. Задача другая — дороже продать ресурсы в воде. К примеру, провели аукционы по крабам, получили 142 млрд рублей и считают, что это показатель. Однако это просто разорение рыбной отрасли, не более того. Эти аукционы будут еще долго нам аукаться.
Сегодня нас опять пытаются втянуть в увеличение аукционных объемов. Оставшиеся 50% краба, еще 30% рыбы хотят отдать под инвестиционные квоты. Но мы считаем, что этого сейчас делать нельзя, нужно заниматься вопросами развития инфраструктуры. Россия занимает одну из лидирующих позиций в списке мировых держав по рыбодобыче, в то же время все перерабатываем заграницей. Так быть не должно.
Мария ПУШКАРЕВА.